Восточные славяне. Вот повести минувших лет, откуда пошла Русская зем­ля, кто в Киеве стал первым княжить и как возникла Русская земля Историография вопроса о возникновении Киевской Руси

В середине I тысячелетия н. э. от озера Ильмень до Причерноморских степей и от Восточных Карпат до Волги стали жить племена восточных славян. Их известно полтора десятка. Каждое племя - это совокупность родов, занимающая определенную, достаточно небольшую область. «Повесть временных лет» так описывает места проживания племен:

«Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие - древлянами, потому что сели в лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину, именуемой Полота, от нее и назвались полочане. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, назывались своим именем - славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле, и назвались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась славянской.

… а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у славян в Новгороде свое, а другое на реке Полоте, где полочане. От этих последних произошли кривичи, сидящие в верховьях Волги, и в верховьях Двины, и в верховьях Днепра, их же город - Смоленск; именно там сидят кривичи. От них же происходят и северяне.

…только кто говорит по-славянски на Руси: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные так потому, что сидели по Бугу, а затем ставшие называться волынянами.

Поляне же, жившие сами по себе, как мы уже говорили, были из славянского рода и только после назвались полянами, и древляне произошли от тех же славян и также не сразу назвались древляне; радимичи же и вятичи - от рода ляхов.

И жили между собою в мире поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты. Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне, а уличи и тиверцы сидели по Днестру и возле Дуная».

То есть, если посмотреть на карту, в VIII–IX веках племена славян располагались так: словене (ильменские славяне) жили на берегах Ильменского озера и Волхова; кривичи с полочанами - в верховьях Западной Двины, Волги и Днепра; дреговичи - между Припятью и Березиной; вятичи - на Оке и Москве-реке; радимичи - на Соже и Десне; северяне - на Десне, Сейме, Суле и Северском Донце; древляне - на Припяти и в Среднем Поднепровье; поляне - по среднему течению Днепра; бужане, волыняне, дулебы - на Волыни, по Бугу; тиверцы, уличи - на самом юге, у Черного моря и у Дуная.

«Все эти племена имели свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, и каждые - свой нрав. Поляне имеют обычай отцов своих кроткий и тихий, стыдливы перед снохами своими и сестрами, матерями и родителями; перед свекровями и деверями великую стыдливость имеют; имеют и брачный обычай: не идет зять за невестой, но приводит ее накануне, а на следующий день приносят за нее - что дают. А древляне жили звериным обычаем, жили по-скотски: убивали друг друга, ели все нечистое, и браков у них не бывали, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как и все звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах, и браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни, и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраивали по нем тризну, а затем делали большую колоду, и возлагали на эту колоду мертвеца, и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и ставили на столбах по дорогам, как делают и теперь еще вятичи. Этого же обычая держались и кривичи, и прочие язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон».

По тексту видно, что благоволит Нестор к полянам, а остальные племена не так хороши для него, но ведь и летопись была написана в земле полян.

Предков славян (протославян) можно предположительно найти среди племен бронзового века, населявших бассейны рек Одры, Вислы, Днепра (Центральная и Восточная Европа). Соседями протославян были предки германских племен на северо-западе, предки балтийских племен на севере, протоиранские (скифские) племена на юге и юго-востоке. Время от времени протославяне входили в контакт с северо-восточными финно-угорскими племенами и на юго-западе - с фракийскими.

По своему языку протославяне относились к большой семье так называемых индоевропейских народов, населявших Европу и часть Азии до Индии включительно. В течение I тыс. до н.э. протославяне расселились в разных направлениях от своей исторической “прародины”, что в дальнейшем предопределило не только выделение их из обширного индоевропейского массива, но и позднейшее разделение на восточнославянскую, западнославянскую и южнославянскую ветви.

В первых веках нашей эры на обширных лесных и лесостепных землях Восточной Европы обитало, вероятно, уже несколько сотен славянских земледельческих племен. Античные авторы I - VI вв. н.э., более поздние византийские и арабские источники называют эти племена венедами, антами и собственно славянами. Из письменных упоминаний, богатого археологического наследия сегодня известно довольно много об образе жизни восточных славян, их общественном строе, быте и верованиях.

VI-IX вв. в истории восточнославянских племен вслед за Б. А. Рыбаковым можно, безусловно, определить, как период третьего подъема. В его недрах вызрели предпосылки к возникновению мощнейшего раннефеодального государства - Киевская Русь, объединившего половину восточнославянских племен.

Так же, как и все славянские племена, восточные славяне в VI-IX вв. находились на стадии трансформации общинных отношений в раннефеодальные. Этот процесс был усилен мощными миграционными процессами предшествовавшего периода Великого переселения, в результате чего упрочились контакты восточных славян с племенами, народами и государствами их окружавшими; происходило взаимопроникновение и взаимообогащение различных культур.

Основным письменным источником, сообщающим нам о завершающем периоде этногенеза восточных славян, является «Повесть временных лет». Вот как представляет его Нестор, всемерно подчеркивая этническую общность славянского мира.

Спустя много времени, - пишет Нестор, - сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так одни, придя, сели на реке именем Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи. А вот еще те же славяне: белые хорваты и сербы и хорутане. Когда волохи напали на славян дунайских и поселились среди них, и притесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи - лутичи, иные - мазовшане, иные - поморяне.

Также и эти славяне пришли и сели по Днепру и назывались полянами, а другие - древлянами, потому что сели в лесах, а еще другие сели между Припятью и Двиною и назывались дреговичами. Иные сели по Двине и назывались полочанами, по речке, впадающей в Двину, по имени Полота, от нее и получили название полочане.

Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, прозвались своим именем - славянами, и построили город и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле, и назывались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась «славянская».

Как видим, летописец весьма точно определяет ареал расселения восточных славян, указывая территории обитания отдельных племен, а точнее - уже племенных союзов {древлян, полян, дреговичей, полочан). Сведения Нестора были в целом подтверждены последующими археологическими и лингвистическими исследованиями. У каждого из племенных союзов восточных славян имелись элементы государственности в форме княжеской власти.

Но это были еще не княжества, а протогосударственные образования, находящиеся под властью племенных вождей. Часть названий племенных союзов, как мы видим, отражают географические, природные особенности территорий их обитания. Поляне жили в полях, древляне - в лесах, северяне - на северо-востоке от полян и т.д.

Можно предполагать, что топонимические корни названий перечисленных племенных союзов свидетельствуют о преобладании у них территориального единства над родовыми связями. Отсюда логичным представляется ведущая роль этой группы славянских племен (прежде всего полян и росов, называвшихся так по реке Рось, приток Среднего Днепра), в создании Киевской Руси, как, по всей видимости, наиболее развитых с точки зрения элементов государственности. Название второй многочисленной группы племенных союзов происходило от имени рода племенных вождей, что свидетельствовало о преобладании родовых, а не территориальных связей (радимичи, кривичи, вятичи, тиверцы и др.).

Несколько отличается взгляд Л. Н. Гумилева на проблему генезиса государственности и происхождение названия Руси. Он не без некоторого основания полагал, что славяне и русы (или по различным источникам, рутены, росы, руги) - различные народы. Ученый склонен был видеть в русах племя древних германцев, от которых вел родство Рюрик.

Однако этот сюжет уже выходит за рамки настоящей главы. Нам же важно отметить, что к моменту образования государственности у славян на границах их территорий обитали воинственные племена, с большой долей вероятности германского происхождения. Реконструируя отношения славян и воинственных русов, Гумилев писал:

Для славян было бедствием соседство с древними русами, которые сделали своим промыслом набеги на соседей. В свое время русы, побежденные готами, бежали частично на восток, частично на юг - в низовья Дуная, где попали в зависимость от герулов Одоакра (дальнейшая судьба этой ветви нам неизвестна). Часть русов, ушедшая на восток, заняла три города, которые стали опорными базами для их дальнейших походов. Это были Куяба (Киев), Арзания (Белоозеро?) и Старая Руса. Русы грабили своих соседей, убивали их мужчин, а захваченных в плен детей и женщин продавали купцам-работорговцам.

Так или иначе, но Гумилевская реконструкция позволяет сделать заключение о том, что славяне находились в состоянии постоянных военных действий, а это обстоятельство, как мы неоднократно отмечали, ускоряло процесс формирования элементов государственности.

По всей видимости, в VI-VII вв. в районе Среднего Поднепровья сложился крупный союз лесостепных славянских племен, который и дал название Руси. Первоначально, в соответствии с данными Нестора, в его состав вошли поляне, древляне, дреговичи, полочане и словени. С течением времени этот союз продвинулся на север вплоть до Балтики и на юг к Черноморскому побережью, на запад и восток, включая часть и неславянских племен, которые перечисляет Нестор «чудь, меря, весь, мурома, черемисъ, мордва, пермъ, печера, ямъ, литва..». К X в. утверждается название Русь в отношении обширной территории Киевского государства.

Значительно позднее происходит выделение родственных русскому восточнославянских народов украинского и белорусского, что было отражением этнических особенностей племенных культур славян, составивших Киевскую Русь, а также их пограничным положением, и известным отличием исторических судеб.

Немалый интерес представляет история возникновения будущей столицы Руси - Киева. Вот как летописец повествует об этом:

И были три брата: один по имени Кий, другой - Щек и третий - Хорив, а сестра их была Лыбедь. Сиде же Кий на горе, где ныне подъем Боричев, а Щек сидел на горе, которая ныне зовется Щековица, а Хорив на третьей горе, которая прозвалась по нему Хоривицей. И построили городок во имя старшего своего брата и назвали его Киев. Был кругом лес и бор велик, и ловили там зверей, а были те мужи мудры и смыслены, и назывались они полянами, от них поляне и доныне в Киеве.

Археологические и лингвистические данные свидетельствуют о большом разнообразии восточнославянского мира, включавшего в себя, по разным оценкам, в VI-IX вв. до 200 этнически близких племен, постепенно консолидировавшихся в племенные союзы и государство. Тем более представляется ценным рассказ Нестора о прародине Киевской Руси - княжестве Кия, возникшем, по всей видимости, во второй половине VI - начале VII вв.

Важный источник сведений о быте, роде занятий, культуре восточных славян периода перехода к государственности - сочинения византийских, арабских, среднеазиатских, персидских авторов.

На основании совокупности данных можно говорить, что к моменту возникновения Киевской Руси у восточных славян произошли значительные сдвиги в развитии базовых отраслей хозяйства: земледелии, ремеслах (кузнечном, гончарном, кожевенном, ювелирном и др.), градостроительстве, традиционных промыслах (охоте, рыболовстве, бортничестве и др.); участились внешнеторговые контакты и т.д. Вместе с этим происходили процессы имущественного расслоения, повсеместного выделения племенной знати, захватывавшей рычаги управления племенами и их объединениями (княжество Кия), наряду с сохранявшимися вечевыми институтами коллективного управления.

Период VI-IX вв. завершает процесс выделения восточных славян в самостоятельную этническую группу народов. К моменту возникновения Киевской Руси многочисленные славянские племена не только объединены в крупные племенные союзы, но и имеют опыт государственной жизни.

Некоторое, хотя и не бесспорное, представление о масштабах восточнославянского мира дают авторы энциклопедии «Народы России». По экспертным оценкам, - отмечают они, - в Древнерусском государстве к моменту его возникновения насчитывалось 3,0-3,5 млн. человек. Таким образом, этногенез восточных славян занял длительный период, начало которого можно отнести к I тыс. до н.э. Чрезвычайная сложность процесса формирования этноса, отсутствие необходимых данных позволяют судить о его ходе лишь в общих чертах.



" Повесть временных лет" - первый дошедший до нас русский летописный свод и первый памятник отечественной литературы. " Повесть временных лет" составлена в 1113 г. и связывается с именем монаха Киево-Печерского монастыря Нестора. Но дошла она в переработке 1116 г, сделанной игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром. Труд Сильвестра переписывался много раз. До нашего времени дошел список, сделанный монахом Лаврентием в 1377 г. в Нижнем Новгороде.

Вот повести минувших лет, откуда пошла Русская земля, кто стал в Киеве первым княжить и как возникла Русская земля. Славяне пришли и сели по Днепру.

Так начнем повесть сию.

Сели славяне по Дунаю, где ныне Угорская земля и Болгарская. И от тех славян разошлись славяне по земле и стали называться по местам, где селились. Так одни пришли и сели на реке по имени Морава, и прозвались моравами, а другие чехами назвались. А вот еще те же славяне: белые хорваты и сербы. Когда волохи напали на славян на дунайских и поселились среди них и стали притеснять их, то славяне те ушли и поселились на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки. Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие - древлянами, потому что сели в лесах, а еще другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по реке, которая впадает в Двину и именуется Полота. Славяне же, которые сели около озера Ильменя, прозвались своим

именем - словенами и построили город и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Сулеи прозвались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась ``славянская"". Поляне жили отдельно по горам, что ныне слывут Киевскими. И был тут путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, а в верховьях Днепра – волок до Ловати, а по Ловати можно выйти в Ильмень, озеро великое. Из того же озера вытекает Волхов и впадает в озеро великое Нево, и устье того озера впадает в море Варяжское. И по тому морю можно идти до Рима, а от Рима можно прийти по тому же морю ко Царьграду, а от Царьграда прийти в Понт-море, в которое впадает Днепр-река. Днепр же вытекает из Оковского леса и течет на полдень. А Двина из того же леса течет, а идет к полуночью и впадает в море Варяжское. Из того же леса течет Волга на восток и впадает семьюдесятью устьями в море Хвалисское. Так из Руси можно идти по Волге в Болгары и в Хвалиссы, а по Двине - в Варяги, из Варяг до Рима. А Днепр втекает в Понтийское море; это море слывет Русским, - по берегам его учил, как говорят, святой Андрей, брат Петров.

Когда Андрей учил в Синопе и пришел в Корсунь, узнал он, что от

Корсуни близко до устья Днепра, и захотел пойти в Рим, и пришел в устье днепровское и оттуда пошел вверх по Днепру. И случилось так, что он пришел и стал под горами на берегу. И утром встал и сказал бывшим с ним ученикам:

Видите ли горы сии? На сих горах воссияет благодать Божья, будет город великий, и воздвигнет Бог в нем много церквей.

Он взошел на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии возник Киев, и пошел по Днепру вверх.

Пришел к славянам, где ныне стоит Новгород, и увидел живущих там людей: каковы их обычаи и как моются и хлещутся в банях - и дивился на них. И пошел в Варяги, и пришел в Рим, и поведал о том, как учил и что видел, и сказал им:

Удивительное видел я в Словенской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, разожгут их докрасна, и разденутся донага, и обольются квасом кожевенным, и возьмут прутья молодые, и бьют себя сами, и до того себя бьют, что едва слезут, еле живые, и тогда обольются водою студеною и так оживут. И творят это каждый день, никем не мучимые, но сами себя мучат, и так совершают омовенье себе, а не мученье. Те же, слышав это, удивлялись. А Андрей, побыв в Риме, пошел в Синоп. Поляне жили отдельно и управлялись своими родами. И были три брата: один, по имени Кий, и другой - Щек, а третий - Хорив, и сестра их Лыбедь. Сидел Кий на горе, где ныне спуск Боричев, а Щек сидел на горе, которая нынче зовется Щековица, а Хорив - на третьей горе, которая прозвалась по нему Хоривицей. И построили город во имя брата своего старшего и назвали его Киевом. Был кругом города лес и был бор велик, и ловили там зверей. И были те мужи мудры и смышлены, и назывались они полянами, от них поляне в Киеве и до сего дня. Некоторые же, несведущие, говорят, что Кий был перевозчиком; был-де тогда у Киева перевоз с той стороны Днепра, отчего и говорили: ``На перевоз, на Киев"". Если бы Кий был перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду. А Кий этот княжил в роде своем и ходил он к царю, и великие почести воздал ему, говорят, этот царь. Кий, вернувшись в свой город Киев, тут и кончил жизнь свою, и братья его, Щек и Хорив, и сестра их Лыбедь тут же скончались. После смерти Кия, Щека и Хорива род их стал держать княжение у полян, а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у славян в Новгороде свое, а другое на реке Полоте, где полочане. От них же произошли кривичи, которые сидят в верховьях Волги, и в верховьях Двины, и в верховьях Днепра, их же город - Смоленск, там и сидят кривичи, от них же и северяне. На Белоозере сидит весь, а на Ростовском озере меря, а на Клещине-озере меря же. А по Оке-реке, где она впадает в Волгу, мурома, у нее свой язык, и у черемисы свой язык, и у мордвы свой язык. Вот кто говорит по-славянски на Руси: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные так потому, что сидели по Бугу, после же называемые волынянами. А вот другие народы, дающие дань Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, Пермь, Печора, Ям, Литва - эти говорят на своих языках. Радимичи же и вятичи от рода ляхов. Были ведь два брата у ляхов - Радим, а другой Вятко, и пришли и сели: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко с родом своим на Оке, от него прозвались вятичи. И жили между собою в мире поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты. Имели они свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, и каждый - свой нрав. Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне, а уличи и тиверцы сидели по Днестру и соседили с Дунаем. Было их множество: сидели они прежде по Днестру до самого моря, и сохранились города их и доныне. Вот почему греки называли их ``Великая Скифь"". В те же времена были и обры. Эти обры воевали против славян и покорили дулебов, также славян. И творили обры много зла женам дулебским: если поедет куда обрин, то не давал запрячь ни коня, ни вола, но велел впрячь трех, четырех или пятерых жен в телегу и везти его - обрина. И так мучили дулебов. Были же обры телом велики и умом горды, и Бог истребил их, и умерло все, и не осталось ни единого обрина. И есть поговорка на Руси до сего дня: ``Погибли как обры"". После смерти трех братьев стали обижать полян древляне и иные окрестные люди. И нашли их хазары на горах этих, в лесах, и сказали:

Посовещались поляне и дали им от дыма по мечу. И отнесли хазары мечи к князю своему и к старейшинам своим и сказали им:

Вот, нашли мы новую дань.

Те же спросили:

Откуда?

Они же ответили:

В лесу, на горах, над рекою Днепром.

Опять спросили старцы хазарские:

А что дали?

Они же показали мечи.

И сказали старцы:

Не добрая это дань, княже. Мы доискались ее оружием, острым с одной стороны, - саблями, а у этих оружие обоюдоострое - мечи: придет день, когда они будут собирать дань и с нас и с иных земель. И сбылось все: сперва властвовали, после же над самими властвуют, ибо владеют русские князья хазарами и до нынешнего дня.

В лето 6360 (852), когда начал царствовать в Греции Михаил, стала

прозываться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе

приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом.

Вот с этой поры начнем и числа положим.

Земля наша велика и обильна.

В лето 6367 (859). Варяги из заморья взимали, дань с чуди, и со славян новгородских, и с мери, со всех кривичей, а хазары брали с полян, и с северян, и с вятичей по серебряной монете и по белке от дыма.

В лето 6370 (862). Изгнали варягов за море, и не дали им дани, и

начали сами собой владеть. И не было в них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать сами с собой. И сказали себе:

Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву.

И пошли за море, к варягам, к Руси. Те варяги называли себя Русью, как другие зовутся свеи, а иные норманны, другие готы, так и эти. Сказали Руси чудь, славяне, кривичи и весь:

Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами.

И собрались трое братьев со своими родами и взяли с собою всю Русь и пришли. И сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, - на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же - люди новгородские от рода варяжского, а прежде были славяне.

После же двух лет умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть Рюрик и стал раздавать мужам своим города - тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в тех городах - пришельцы, а первое население в Новгороде - славяне, в Полоцке - кривичи, в Ростове - меря, в Белоозере - весь, в Муроме - мурома, и теми всеми владел Рюрик.

Было у Рюрика два мужа, Аскольд и Дир.

Было у Рюрика два мужа, не родичи его, но бояре, Аскольд и Дир. И

отпросились они в Царьград с родом своим. И пошли они по Днепру, и когда

плыли мимо, увидели на горе городок. И спросили:

Чей это городок?

Тамошние же жители ответили:

Было три брата - Кий, Щек и Хорив, они построили городок этот и

умерли, а мы, их род, тут сидим и платим дань хазарам. Аскольд и Дир остались в городе том, собрали у себя много варягов и

начали владеть землею полян. Рюрик же княжил в Новгороде.

Начали братья Кирилл и Мефодий составлять славянскую азбуку.

Был един народ славянский: и те славяне, что сидели по Дунаю,

покоренные уграми, и моравы, и чехи, и ляхи, и поляне, которых теперь называют Русь. Для них ведь, первых, для моравов, созданы буквы, названные славянской грамотой; эта же грамота и у Руси, и у болгар дунайских.

Когда славяне жили уже крещеными, князья их, Ростислав, Святополк и Коцел, послали к царю греческому Михаилу, говоря:

Земля наша крещена, но нет у нас учителя, который бы наставил и

поучил нас и истолковал святые книги, ибо не знаем мы ни греческого языка, ни латинского. Одни учат нас так, а другие иначе, от того не знаем ни начертания букв, ни их значения. Пошлите нам учителей, которые могли бы нам рассказать о книжных словах и о смысле их. Услышав это, царь Михаил созвал всех философов и передал им речи славянских князей. И сказали философы:

Есть муж в Солуни, именем Лев. У него два сына, искусные философы, разумеющие славянский язык, Кирилл и Мефодий.

Царь, узнав об этом, послал в Солунь ко Льву, говоря:

Пошли к нам скорей сыновей своих, Кирилла и Мефодия.

Лев вскоре послал их и, когда они пришли, сказал им:

Прислала ко мне послов Славянская земля, прося себе учителя, который мог бы им истолковать священные книги.

И уговорил их царь и послал в Славянскую землю. Когда же братья Кирилл и Мефодий пришли, начали они составлять славянскую азбуку и перевели Апостол, Евангелие и Псалтырь, и другие книги. И собрали хороших скорописцев и перевели все книги полностью с греческого языка на славянский в шесть месяцев, начав в марте, а закончив 26 октября.

А славянский язык и русский - одно, ибо от варягов прозвались Русью, а сперва были славяне. Хотя и назывались полянами, ибо в поле сидели, но у них была славянская речь, а язык славянский - един.

Это будет мать городам русским.

В лето 6387 (879). Умер Рюрик, передав княжение свое Олегу - родичу своему и отдав ему на руки сына Игоря, ибо был тот еще очень мал.

В лето 6390 (882). Пошел Олег, взяв с собой много воинов: варягов,

чудь, славян, мерю, весь, кривичей - и пришел к Смоленску, и принял власть в городе, и посадил мужей своих. Придя к горам к Киевским, узнал Олег, что княжат тут Аскольд и Дир. И спрятал он воинов в ладьях, а других оставил позади, а сам подошел к горам, неся ребенка Игоря. И послал сказать Аскольду и Диру:

Мы - гости, идем в Греки от Олега и от княжича Игоря. Выходите к

нам, к родичам своим. Когда же Аскольд и Дир пришли, воины выскочили из ладей, и сказал Олег Аскольду и Диру:

Не князья вы, и не княжеского рода, но я княжеского рода.

А когда вынесли Игоря, сказал:

Вот он, сын Рюрика.

И убили Аскольда и Дира, и отнесли на гору, и погребли их на горе, где ныне Ольмин двор. На той могиле Ольма поставил церковь святого Николы. А Дирова могила за церковью святой Ирины.

И сел Олег, княжа в Киеве, и сказал Олег:

Это будет мать городам русским.

И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и

Радимичами.

Были у Олега варяги и славяне, и прочие, прозывавшиеся Русью.

Этот Олег начал города ставить и установил дани славянам, и кривичам, и мери; установил и варягам давать дань от Новгорода триста гривен в лето, мира ради, что и давали варягам до смерти Ярослава.

В лето 6391 (883). Начал Олег воевать против древлян и, покорив их,

брал с них дань по черной кунице. В лето 6392 (884). Пошел Олег на северян и победил северян, и возложил на них дань легкую - и не дал им платить дань хазарам, говоря:

Я их противник, и вам ни к чему им платить.

В лето 6393 (885). Послал Олег к радимичам, спрашивая:

Кому дань даете?

Они же ответили:

Хазарам.

И сказал им Олег:

Не давайте хазарам, но платите мне.

И дали Олегу по щелягу, как раньше хазарам давали. И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал.

И повесил Олег щит свой на вратах Царьграда.

В лето 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов – всех их называют греки ``Великая Скифь"". И с этими со всеми пошел Олег на конях и на кораблях; и было кораблей числом две тысячи. И пришел к Царьграду. Греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать. И много убийства сделал около города, и разбил много палат, и церкви пожег. А тех, кого брали в плен, одних иссекали, других же мучили, иных расстреливали, а иных в море бросали. И много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги. И поведал Олег своим воинам сделать колеса и поставить на них корабли. И так как был попутный ветер с поля, то подняли они паруса и пошли к городу. Греки же, увидев это, испугались и сказали, послав послов к Олегу:

Не губи города, дадим тебе дани, какой захочешь.

И остановил Олег воинов, и вынесли ему греки яства и вино, но не

принял Олег вина, ибо оно было отравлено. Испугались греки и сказали:

Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас от бога.

И приказал Олег грекам давать дани на две тысячи кораблей, по

двенадцать гривен на человека, а было в каждом корабле по сорок мужей; а потом дать дани для русских городов: прежде всего для Киева, а затем для Чернигова, для Переяславля, для Полоцка, для Ростова, для Любеча и для других городов, ибо по этим городам сидят великие князья, подвластные Олегу. И согласились на это греки, и начали они просить мира, чтобы не воевал Греческой земли. И обещали греческие цари уплачивать дань. И давали друг другу присягу: сами целовали крест, а Олега с мужами его водили к клятве по закону русскому, и клялись те оружием своим и Перуном, богом своим, и Велесом, богом скота, и утвердили мир. И сказал Олег:

Сшейте для Руси паруса из поволок, а славянам - полотняные.

И было так. И повесил Олег щит свой на вратах Царьграда, показуя

победу, и пошел от греков. И подняла Русь паруса из поволок, а славяне - полотняные, и разодрал их ветер. И сказали словене:

Возьмем свои холщовые паруса, не дали славянам парусов из поволок.

И пришел Олег в Киев, неся золото, и паволоки, и плоды, и вино, и

всякое узорочье. И прозвали Олега Вещим, так как были люди язычниками и непросвещенными. И поставил Владимир кумиры на холме. И начал Владимир княжить в Киеве один и поставил кумиры на холме за двором теремным: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, и Стрибога, и Симаргла, и Мокоша. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили к ним своих сыновей и дочерей, а жертвы эти шли бесам, и оскверняли землю жертвами своими. Владимир посадил Добрыню, дядю своего, в Новгороде. И, придя в Новгород, Добрыня поставил кумира над рекою Волховом, и приносили ему жертвы новгородцы, как богу. Идите к болгарам, к немцам и к грекам, испытайте веру их. В лето 6494 (986). Пришли болгары Махметовой веры и немцы от папы из

Рима, а после них хазарские евреи, и хвалили каждый закон свой. Затем прислали греки к Владимиру философа. Он много говорил о жизни и смерти, о добре и зле, о бытии всего мира. И запали Владимиру на сердце слова эти. Но он хотел еще узнать обо всех верах и сказал:

Подожду еще немного.

В лето 6495 (987). И созвал Владимир бояр своих и старцев и сказал им:

Вот приходили ко мне болгары, говоря: ``Прими закон наш"". После

приходили немцы от папы и хвалили закон свой. За ними пришли евреи. После же всех пришли греки, они хулили все законы, а свой восхваляли. Что же вы посоветуете, что ответите? И сказали бояре и старцы:

Знай, княже, что своего никто не хулит, но хвалит. Если хочешь

доподлинно узнать, то пошли своих мужей, пусть разузнают, кто, как служит Богу. И была люба речь князю и всем людям: избрали мужей славных и разумных, числом десять, и сказали им:

Идите к болгарам, к немцам, и к грекам, испытайте веру их.

Пошли русские послы к болгарам, к немцам и к грекам. Когда они

возвратились, созвал князь Владимир бояр своих и старцев и сказал им:

Вот пришли посланные нами мужи, послушаем же все, что было с ними. И обратился к послам: Говорите перед дружиною. Они же сказали:

Ходили мы к болгарам, смотрели, как они молятся в мечети, и нет в

них веселья, только печаль великая. Не добр закон их. И пришли мы к немцам и видели в храмах их многие службы, а красоты не видели никакой. И пришли мы в Греки, и ввели нас туда, где служат они Богу своему, и не знали - на небе мы или на земле: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как рассказать об этом. Знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты той, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом горького: так и мы не можем уже быть в Язычестве. Сказали же бояре:

Если бы был плох закон греческий, то не приняла бы его бабка твоя, Ольга, а была она мудрейшей из всех людей. И спросил Владимир:

Где примем крещение?

Они же сказали:

Где тебе любо.

Пошел Владимир на Корсунь, город греческий. И когда прошел год, в лето 6496 (988), пошел Владимир с войсками на Корсунь, город греческий, и затворились корсуняне в городе. И стал Владимир на расстоянии полета стрелы от города, и сражались крепко из города. Владимир же осадил город. Люди в городе стали изнемогать, и сказал Владимир горожанам:

Если не сдадитесь, то буду стоять хоть три года.

Они же не послушались того.

Владимир, подготовив войско свое, повелел присыпать насыпь к городским стенам. Но корсуняне, подкопав стену городскую, выкрадывали насыпанную землю и носили ее к себе, ссыпая посреди города. Воины же Владимира насыпали еще больше, а Владимир стоял. И вот муж корсунянин, именем Анастас, пустил стрелу в стан русский, так написав на ней: ``За тобою с востока источники, из них вода идет по трубам в город. Перекопай их и перейми воду"". Владимир, услышав об этом, тотчас повелел копать наперерез трубам и перенял воду. Люди изнемогли от жажды и сдались. Владимир вошел в город с дружиною своей и послал сказать к царям греческим, было тогда два царя в Царьграде:

Вот взял я ваш город славный. Слышал же я, что у вас есть сестра

девица; если вы не отдадите ее за меня замуж, то сделаю столице вашей то же, что и этому городу.

И, услышав это, опечалились цари. И послали Владимиру весть такую: ``Не пристало христианам выдавать жен за язычников. Если ты крестишься, то и сестру нашу получишь, и с нами единоверен будешь. Если же не хочешь этого сделать, то не можем выдать ее за тебя"".

Услышав это, сказал Владимир посланным к нему от царей:

Скажите царям так: я крещусь, ибо еще прежде испытал закон ваш и люба мне вера ваша и богослужение, о котором рассказывали мне посланные нами мужи. Рады были цари, услышав это, и послали к Владимиру, говоря:

Крестись, и тогда пошлем сестру свою к тебе.

Ответил же Владимир:

Кто придет с сестрою вашею, пусть и крестит меня.

И стали цари просить сестру свою, Анну, говоря ей:

Иди за Владимира, может быть, ты избавишь Греческую землю от лютой войны. Видишь ли, сколько зла наделала Русь грекам? Теперь же если не пойдешь, то сделают и нам то же, что в Корсуни. Она же не хотела идти, говоря:

Как в полон, иду, лучше бы мне здесь умереть.

И едва принудили ее цари. Она же с плачем попрощалась с ближними своими, села в корабль и пошла через море. И прибыла в Корсунь, и вышли корсуняне к ней с поклоном, и ввели ее в город, и посадили ее в палате. Епископ же корсунский с царицыными попами крестил Владимира. Многие дружинники, увидев это, крестились. Крестился же он в церкви святого Василия, а стоит та церковь в Корсуни посреди города, где собираются корсуняне на торг. Палата же Владимира стоит рядом с церковью и до сего дня, а царицына палата - за алтарем. Не знающие же истины говорят, что крестился Владимир в Киеве, иные же говорят - в Василеве, а другие и по-иному скажут. Вышел Владимир на Днепр, и собралось там людей без числа. Владимир взял царицу, и Анастаса, и попов корсунских, взял и сосуды церковные, и иконы, двух медных идолов и четырех медных коней, что и ныне стоят за церковью святой Богородицы Десятинной и о которых невежды мнят, что они мраморные. Корсунь же отдал грекам как вено за царицу, а сам пошел в Киев. Когда Владимир пришел в Киев, он повелел опрокинуть кумиры – одних велел порубить, а других предать огню. Перуна же повелел привязать к хвосту коня и волочить с горы по Боричеву взвозу к ручью и приставил двенадцать мужей колотить его палками. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь учувствует, но на поругание бесу, который обманывал людей в этом образе, чтобы принял он возмездье от людей. ``Велик ты, Господи, и чудны дела твои!"" Вчера еще был, чтим людьми, а сегодня поругаем! Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные люди, ибо еще не приняли они святого крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им:

Если пристанет где к берегу, отпихивайте его, а когда пройдет

пороги, то оставьте его.

Они же исполнили, что им было велено. И когда пустили Перуна, и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло то место Перуньей отмелью, как слывет и до сего дня. Затем послал Владимир по всему городу сказать:

Если не придет, кто завтра на реку креститься - будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, - будет мне врагом.

Услышав это, с радостью пошли люди, говоря:

Если бы не было это хорошим, не приняли бы это князь и бояре.

Наутро вышел Владимир с попами царицыными и с корсунскими на Днепр, и собралось там людей без числа. Вошли в воду и стояли одни по шею, а другие по грудь, молодые у берега, иные держали младенцев, а совершенные летами бродили по воде, попы же стояли и совершали молитвы. И была радость на небесах и на земле о стольких спасаемых душах, а дьявол говорил, стеная:

Увы, мне! Прогоняют меня отсюда! Здесь я мнил иметь жилище и

веселился, что служили мне. И вот уже побежден не апостолами, не

мучениками, а неведовавшим гласа Божьего. И не буду я царствовать здесь. Люди, крестившись, пошли каждый в дом свой. Владимир же повелел рубить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры. И поставил церковь во имя святого Василия на холме, где стоял кумир Перуна и другие и где творили им жертвы князь и люди. И по другим городам начал ставить церкви и определять в них попов и приводить людей на крещение по всем городам и селам. Посылал он собирать у лучших людей детей и отдавать их в учение книжное. Матери же детей этих плакали по ним, как по мертвым, ибо не утвердились они еще в вере. Владимир просветился сам, и сыновья его, и земля его. И посадил Владимир сыновей своих Изяслава в Полоцке, Ярослава в Новгороде, Святополка в Турове, а Бориса в Ростове, а Глеба в Муроме, Мстислава же в Тмуторокани. И сказал Владимир:

Нехорошо, что мало городов около Киева.

И начал ставить города по Десне, и по Остру, и по Трубежу, и по Суле, и по Стугне. И стал набирать лучших мужей от славян, и от кривичей, и от чуди, и от вятичей и ими населил города те. Ибо была война с печенегами. И воевал с ними, и побеждал их. В лето 6497 (989). Задумал Владимир создать церковь пресвятой Богородице и послал привести мастеров от Греков. И начал ее строить, и когда кончил строить, украсил ее иконами, и поручил ее Анастасу Корсунянину, и поставил служить в ней корсунских попов, дав ей все, что взял в Корсуни: иконы, и сосуды, и кресты. И сказал так:

Даю церкви этой святой Богородицы десятую часть от богатств моих и моих городов.

И дал десятую часть Анастасу Корсунянину. В лето 6499 (991). Владимир заложил град Белгород и набрал в него много людей из иных городов, ибо любил город этот.

(Рассказы Начальной русской летописи / Пер. с древнерусского языка Т.Н.Михельсон; научн. ред. Д.С.Лихачев. Новосибирск, 1991. С. 6 - 16, 36 - 42.)

О РАННЕЙ ИСТОРИИ СЛАВЯН И ВАРЯГАХ НА РУСИ

(Перевод с древнерусского)

Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где те­перь земля Венгерская и Болгарская. И от этих славян разошлись славяне по земле и прозвались именами свои­ми, где кто сел на каком месте. Так, например, одни, придя, сели на реке именем Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи. А вот еще те же славяне: бе­лые хорваты, и сербы, и хорутане. Когда волохи напали на славян на дунайских, и поселились среди них, и при­тесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли, поляки, дру­гие ляхи - лутичи, иные - мазовшане, иные -поморяне.

Также и эти славяне пришли и сели по Днепру и на­звались полянами, а другие - древлянами, потому что се­ли в лесах, а еще другие сели между Припятью и Дви­ною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, которая впадает в Дви­ну и носит название Полота. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, прозвались своим именем - славя­нами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Семи, и по Суле и назва­лись северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась «славянская».

Когда же поляне жили отдельно по горам этим, тут был путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, а вверховьях Днепра - волок до Ловоти, а по Ловоти вхо­дят в Ильмен, озеро великое; из этого же озера вытекает Волхов и впадает в озеро великое Нево, и устье того озе­ра впадает в море Варяжское. И по тому морю можно плыть до Рима, а от Рима можно приплыть по тому же морю к Царьграду, а от Царьграда можно приплыть в Понт море, в которое впадает Днепр река. Днепр же вы­текает из Оковского леса и течет на юг, а Двина из того же леса течет, а направляется на север и впадает в море Варяжское. Из этого же леса течет Волга на восток и впадает семьюдесятью устьями в море Хвалисское. Так и из Руси можно плыть по Волге в Болгары и в Хвалисы и дальше на восток пройти в удел Сима, а по Двине - в землю Варягов, от Варяг до Рима, от Рима же и до племени Хама. А Днепр впадает устьем в Понтийское море; это море слывет Русским. <...>

Поляне же жили в те времена отдельно и управлялись своими родами; ибо и до той братии (о которой речь в дальнейшем) 1 были уже, поляне, и жили они родами на своих местах, управляясь каждые своим родом. И были три брата: один по имени Кий, другой - Щек и третий - Хорив, а сестра их была Лыбедь. Сидел Кий на горе, где ныне подъем Боричев, а Щек сидел на горе, которая ны­не называется Щековица, а Хорив на третьей горе, ко­торая прозвалась по нему Хоривицей. И построили горо­док во имя старшего своего брата, и назвали его Киев. Был кругом города лес и бор велик, и ловили там зверей. И были те мужи мудры и смыслены, и назывались они полянами, от них поляне и до сегодня в Киеве.

Некоторые же, не зная, говорят, что Кий был перевоз­чиком; был-де тогда у Киева перевоз с той стороны Днеп­ра, отчего и говорили: «На перевоз на Киев». Однако, ес­ли бы Кий был перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду. А между тем, Кий этот княжил в роде своем, и ходил он к царю, - не знаем только к какому царю, но только знаем, что великие почести воздал ему, как гово­рят, тот царь, при котором он приходил. Когда же он воз­вращался, пришел он на Дунай, и облюбовал место, и срубил небольшой город, и хотел обосноваться в нем со своим родом, но не дали ему близживущие. Так и доны­не называют придунайские жители городище то - Киевец. Кий же, вернувшись в свой город Киев, тут и умер; и братья его Щек и Хорив и сестра их Лыбедь тут же скон­чались.

И по смерти братьев этих потомство их стало держать княжение у полян, а у древлян было свое княжение, а у дреговичей свое, а у славян в Новгороде свое, а другое на реке Полоте, где полочане. От этих последних, про­изошли кривичи, сидящие в верховьях Волги, и в вер­ховьях Двины, и в верховьях Днепра, их же город - Смо­ленск. Именно там сидят кривичи, от них же происходят и северяне. А на Белоозере сидит весь, а на Ростовском озере меря, а на Клещине озере также меря. А по реке Оке - там, где она впадает в Волгу, - мурома, говоря­щая на своем языке, и черемисы, говорящие на своем языке, и мордва, говорящая на своем языке. Вот кто только говорит по-славянски на Руси: поляне, древляне, новго­родцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные так потому, что сидели по Бугу, а затем ставшие назы­ваться волынянами. А вот другие народы, дающие дань Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, пермь, печера, ямь, литва, зимигола, корсь, нарова, ливонцы,- эти говорят на своих языках. <…>

В те времена существовали и обры, воевавшие против царя Ираклия и чуть было его не захватившие. Эти обры воевали и против славян и примучили дулебов - также славян, и творили насилие женам дулебским: если поедет куда обрин, то не позволял запречь коня или вола, но приказывал впречь в телегу три, четыре или пять жен и вести его - обрина. И так мучили дулебов. Были же эти обры велики телом, а умом горды, и бог истребил их, и умерли все, и не осталось ни одного обрина. И есть поговорка на Руси и до сего дня: «Сгинули как обры»,- их же нет ни племени, ни потомства. <...>

Поляне же, жившие сами по себе, как мы уже гово­рили, были из славянского рода и только после назва­лись полянами, и древляне произошли от тех же славян и также не сразу назвались древляне; радимичи же и вя­тичи-от рода ляхов. Были ведь два брата у ляхов - Радим, а другой - Вятко; и пришли, и сели: Радим на Соже, и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с ро­дом своим по Оке, от него получили свое название вяти­чи. И жили между собою в мире поляне, древляне, се­веряне, радимичи, вятичи и хорваты. Дулебы же жили по Бугу, где ныне волыняне, а уличи и тиверцы сидели по Днестру и соседили с Дунаем. Было их множество: сидели они прежде по Днестру до самого моря, и сохра­нились города их и доныне. <...>

Все они (эти племена) имели свои обычаи и законы своих отцов и предания, и каждые - свой нрав. Поляне имеют обычай отцов своих кроткий и тихий, стыдливы перед снохами своими и сестрами, матерями и родителя­ми; перед свекровями и деверями великую стыдливость имеют; имеют и брачный обычай: не идет зять за невес­той, но приводят ее накануне, а на следующий День при­носят за нее - что дают. А древляне жили звериным обы­чаем, жили по-скотски, убивали друг друга, ели все не­чистое, и браков у них не бывало, но умыкали девиц у воды, А радимичи, вятичи и северяне имели общий обы­чай: жили в лесу, как звери, ели все нечистое и срамословили при отцах и при снохах. И браков и у них не бы­вало, но устраивались игрища между селами, и сходи­лись на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские пес­ни и здесь, умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены. И если кто умирал, то устраи­вали по нем тризну, а затем делали большую колоду и возлагали на эту колоду мертвеца и сжигали, а после, собрав кости, вкладывали их в небольшой сосуд и стави­ли на столбах при дорогах, как делают и теперь еще вя­тичи. Этого же обычая держались и кривичи и прочие язычники, не знающие закона божьего, но сами себе уста­навливающие закон. <...>

Вслед за тем, по смерти братьев этих (Кия, Щека и Хорива), поляне были притесняемы древлянами и иными окрестными людьми. И нашли их хазары сидящими на го­рах этих в лесах, и сказали: «Платите нам дань». Поля­не, посовещавшись, дали от дыма по мечу. И отнесли их хазары к своему князю и к своим старейшинам, и сказа­ли им: «Вот, новую дань захватили мы». Те же спросили у них: «Откуда?» Они же ответили: «В лесу на горах над рекою Днепром». Опять спросили тек «А что дали?» Они же показали меч. И сказали старцы хазарские: «Не добрая дань эта, княже: мы доискались ее оружием, ост­рым только с одной стороны, то есть саблями, а у этих оружие обоюдоострое, то есть мечи: станут они когда-ни­будь собирать дань и с нас, и с иных земель». И сбылось это все. <...>

В год 6367. Варяги из заморья взимали дань с чуди, и со славян, и с мери, и с всех кривичей, а хозары брали с полян, и с северян, и с вятичей, - брали по серебряной монете и по белке от дыма. <…>

В год 6370. Изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них прав­ды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать сами с собой. И сказали они себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И по­шли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются свей (шве­ды), а иные норманны и англы, а еще иные готландцы,-вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а поряд­ка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родами и взяли с собой всю русь, и пришли к славянам, и сел старший Рюрик в Новгороде, а другой - Синеус- на Белоозере, а тре­тий- Трувор -в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же - те люди от варяжского рода, а прежде были славяне. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И овладел всею, властью один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города - тому По­лоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих го­родах- находники, а коренное население в Новгороде - славяне, в -Полотске - кривичи, в Ростове - меря, в Бе­лоозере- весь, в Муроме -мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик. И было у него два мужа, не родствен­ники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со сво­им родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе небольшой город. И спросили: «Чей это городок?» Тамошние же жители ответили: «Были три брата Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хозарам». Аскольд же и Дир остались в этом городе, со­брали у себя" много варягов и стали владеть землею полян Рюрик же в это время княжил в Новгороде. <...>

В год 6387. Умер Рюрик и, передав княжение свое Олегу - родичу своему,- отдал ему на руки сына Иго­ря, ибо был тот еще очень мал. <…>

Повесть временных лет. - М.; Л., 1950. - Ч. I. - С. 207-219.

По горам этим - т. е. Киевским (где жил летописец); озеро ве­ликое Нево -Ладожское озеро; Варяжское море - Балтийское море; Понт море - Черное море; Оковский лес располагался на Валдайской возвышенности; -море Хвалисское - Каспийское море; дреговичи жили между Припятью и Западной Двиной; Клещино озеро - Плещееве дзеро в Ярославской области; обры -авары, кочевой тюркоязычный народ (в Европе первое известие о них относится к 558 г. н. э.; хазары - кочевой тюркоязычный народ, создавший в середине VII з. раннефеодальное государственное образование - Хазарский каганат (прекратило существование к концу X в:); и по белке от дыма - дань взималась и мехами от каждой семьи (от дыма); поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву - начало легенды о призвании варягов на Русь; данное место в летописи служит ос­новным «аргументом» антинаучной так называемой «норманской теории» происхождения государственности на Руси.

Прим. переводчика.

До 1700 г. счет на Руси велся по византийской эре от так на­зываемого сотворения мира (1 сентября 5508 г. до н. э.). Для пере­вода на современное летосчисление следует из даты, указанной в ис­точнике, вычесть 5508 (с учетом употреблявшегося стиля - 5507 или5509).

Восточные славяне

Информация о восточных славянах практически отсутствует вплоть до IX в., а если учесть, что с восточными славянами принято соотносить территорию от Белого моря до Черного и Азовского морей и от Карпат до Урала, то и в более позднее время количество источников информации очень ограниченно.

Обычно к восточным славянам относят антов, которые до вторжения аваров занимали значительные территории в Северном Причерноморье. Но поскольку в предыдущих главах о них было сказано достаточно, ограничимся только напоминанием, что Иордан относит венетов, склавинов и антов к спорам, т. е. рассеянным народам, что соответствует принципу расселения порабощенных народов. Тем более что по сведениям Феофилакта Симокатты, в конце правления императора Маврикия (582-602) во время войны Аварского каганата с Византийской империей каган аваров послал своего военачальника Апсиха с приказанием уничтожить поголовно все племя антов, которое тогда было союзником Византии. Смог ли Апсих в точности исполнить этот приказ аварского кагана неизвестно, но после 600 г. об антах в трудах историков уже не упоминается.

О восточных славянах сообщает в своей вводной части «Повесть временныхлет» (ПВЛ была создана ок. 1113 г.): «Также и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие – древлянами, потому что сели в лесах, а еще другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину, по имени Полота, от нее и получили название полочане. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, прозвались своим именем – славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле и назвались северянами» (72, 26). Кроме вышеперечисленных, в летописи упоминаются славянские племена дулебов, уличей, тиверцев, радимичей, вятичей и кривичей.

Автором «Повести временных лет» (ПВЛ) считается монах Киево-Печерского монастыря Нестор, который создал ее по подобию «Хроники» Георгия Амартола – повествование начинается с правления в Византийской империи Михаила III (842-867). Какими еще трудами средневековых историков располагал автор ПВЛ, сказать трудно, но полной информацией о происхождении славян явно не владел, хотя он является чуть ли не единственным, кто попытался дать разъяснения по этому поводу.

По библейской традиции, автор ПВЛ во вводной части летописи дает общую характеристику событиям от Ноева потопа и его сыновей Сима, Хама и Иафета до разрушения Вавилонского столпа, в результате чего народы разделились на семьдесят два языка, одним из которых и являются якобы славяне. То есть уже в начале XII в. автором ПВЛ сделана попытка отнести происхождение славянского народа во времена Вавилонского царства. «От этих же семидесяти двух язык произошел и народ славянский, от племени Иафета – так называемые норики, которые и есть славяне.

Спустя много времени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели» (72, 25).

Норики – это, скорее всего, описанные еще Тацитом жители римской провинции Норик, современной Нижней Австрии. Однако Корнелий Тацит, хоть и считает нориков народом, подчиненным Римской империи, сообщает, что «они не платят податей, с них требуют лишь доблести и солдат, а ведь это почти и есть свобода» (44, т. 2, 202). Ни о каком славянском народе в провинции Норик Тацит не сообщает, а сами норики этого времени, вероятно, являлись кельтами. В дальнейшем этой бывшей римской провинцией владели гунны, затем руги, готы, лангобарды и авары. Конечно, если считать славян, т. е. склавинов, рабами, то во времена гуннов и позднее их в Норике было предостаточно. И может быть, река, которая берет именно здесь свое начало и впадает в Дунай, поэтому в Австрии называется Раб, а в Венгрии – Раба.

Автор ПВЛ подмечает, что наименования у славянских племен, которые значительно позднее расселились сначала по Дунаю, а затем по другим землям, происходят от местных топонимов и гидронимов, а не от родового имени, как это чаще всего происходит при родоплеменном происхождении этноса. Перечислим для примера такие славянские племена, как моравы, ободриты, висляне, дунайцы, озериты, мазовшане, полочане, поморяне, бужане и др., хотя есть, конечно, славянские племена (по крайней мере, так считается), происходящие от родоначальника или лидера племени. Так, от Радима произошли радимичи, от Вятко – вятичи, от Чеха – чехи и т. д. Из этого ряда славянских племен выбиваются ильменские славяне, о которых автор ПВЛ сообщает, что они «прозвались своим именем – славянами», а логичнее было бы называться им ильменцами или озеритами. Вполне возможно, что в те времена, о которых сообщает ПВЛ, ильменские славяне еще не получили независимости.

Нестор также повествует, что «когда же славяне, как мы уже говорили, жили на Дунае, пришли от скифов, т. е. от хазар, так называемые болгары, и сели по Дунаю, и были насильники славянам. Затем пришли белые угры и наследовали землю Славянскую. Угры эти появились при царе Ираклии (610-641. – Ю.Д.), который ходил походом на персидского царя Хоздроя. В те времена существовали и обры (авары. – Ю.Д.), воевавшие против царя Ираклия и чуть было его не захватившие» (72, 28). Болгары, которые «сели по Дунаю», пришли туда под руководством Аспаруха, сына хана Великой Булгарии Куврата (Кубрата, Курта) около 650 г. Белые угры – это оногуры, которые входили в состав Великой Булгарии и населяли Приазовье, а после смерти Куврата, возглавляемые еще одним его сыном, ушли на Запад и поселились в Паннонии с согласия аварского кагана.

То есть болгары и белые угры заняли территории склавинов и антов. И те и другие пришельцы, по всей вероятности, были союзниками аваров, которые к тому времени уже не могли самостоятельно контролировать свои восточноевропейские владения.

Помимо славянских племен, ПВЛ содержит информацию об угро-финских и балтийских народах, большинство которых известно еще со времен переселения готов. Так, при перечислении восточноевропейских народов, якобы произошедших от Иафета, Нестор сообщает, что к ним относятся «русские, чудь, и всякие народы: меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, ямь, угра, литва, зимигола, корсь, летгола, ливы» (72, 24). Надо сказать, что народ чудь автор летописи при всех перечислениях упоминаемых народов как-то особенно выделяет. Кроме этих народов, территории по Средней Волге населяли Волжские Булгары, пришедшие сюда из Причерноморских степей под руководством еще одного из сыновей хана Куврата, а по Нижней Волге и Северному Кавказу – хазары. Угро-финские народы занимали территории от Балтийского моря до Средней Волги, включая ее притоки, контролируя тем самым волжский торговый путь.

Помимо этого торгового пути, существовал еще упоминаемый в ПВЛ путь из варяг в греки, при этом автор летописи уточняет, что он существовал, когда славянские племена полян жили и управлялись самостоятельно. «Когда же поляне жили отдельно по горам этим, тут был путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, а в верховьях Днепра – волок до Ловати, а по Ловати можно пройти в Ильмень, озеро великое; из этого же озера вытекает Волхов и впадает в озеро великое Нево, и устье того озера впадает в море Варяжское» (72, 26).

Со времен Геродота на этой территории проживали разные народы, большая часть которых погибла в войнах или растворилась в среде завоевателей в качестве союзников или рабов, а то и были переселены в другие края. И если в Причерноморье эти волны завоевателей не прекращались вплоть до XV в., то на территориях современных Западной Украины и Белоруссии новые завоеватели были редкостью. Так, с середины VI в. по VIII в. включительно эти территории контролировали авары, а с 480 г. до аваров здесь господствовали готы, пришедшие сюда из Прибалтики по Западной Двине. Вероятнее всего, эти готы были порабощены аварами.

Лев Диакон (ок. 950 г. – после 990 г.), выдающийся автор 2-й половины X в., описавший в своем труде «Истории» события с 959 г. по 976 г., т. е. события после смерти Константина VII Багрянородного в правление его сына Романа II (959-963), второго мужа его вдовы Никифора II Фоки и мужа дочери Константина Иоанна I (969-976), сообщает о киевском князе Игоре (912-945), что «отправившись в поход на германцев, он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое» (54, 57). В ПВЛ это событие приводится в той же последовательности, за исключением того, что это были не германцы, а древляне, поэтому комментаторы Льва Диакона предполагают, что историк ошибочно упомянул при описании этого события германцев. Но вот академик, филолог, лингвист и индоевропеист широкого профиля О.Н. Трубачев сообщает:

«Известно, что в литовском имеется традиционное (старинное) название белоруса – gudas (нынешнее baltarusis, мн. baltarusiai „белорусы“ в литовском, конечно, новое название, калька со славянского – „белорус“). Литовское gudas „белорус“ интересно тем, что этимологически это „гот“. Наиболее вероятное объяснение этого странного, на первый взгляд, называния белоруса „готом“ заключается в том, что германцы-готы в первых веках нашей эры стали продвигаться от освоенного ими устья Вислы к юго-востоку, как бы „дублируя“ уже знакомый нам этнографический рубеж. Для древних балтийских племен это были соседи с юга. Потом соседи сменились (подвижные готы ушли в Северное Причерноморье), а название осталось. Для тех, кто измеряет самостоятельное существование белорусского языка во временных масштабах от XIV в. и позже, крайне поучительно задуматься над фактом, что название готов, фигурировавшее в этом околобалтийском регионе никак не позже II-II веков нашей эры, оказалось перенесенным именно на белорусов, образование языка и этноса которых датируется обычно очень поздно, как мы видели. В целом этот факт вторичного переноса литовцами названия готов на других соседей с юга – славян – как будто еще недостаточно оценен наукой именно как показатель ареальной вторичности балто-славянских контактов (хотя известен он давно и, похоже, всегда вызывал удивление, как, например, у Татищева: „Что же мы сделали литвинам, которые россиян гудами зовут?… Что ж то готами называют?“ Не менее интересно и то, что литовское gudas „белорус“ самими белорусами о себе никогда не употреблялось и вообще, похоже, не было им известно. На славянской языковой почве это древнее название готов имело бы форму gbdb, и эта форма, как и производные от нее, насколько удалось выяснить, на собственно белорусской территории отсутствует. Вместе с тем на соседних с Белоруссией славянских территориях эта форма (в производных) известна, и эти свидетельства обходят Полесье, Белоруссию приблизительно тем же известным нам полукругом, ср. польское Gdzew, название леса в Мазовше, начало XV в., далее – Gdow, местное название во Львовской области, и наконец, русское Гдов, древнерусское Гдовъ (грамота 1531 г.), название города на восточном берегу Чудского озера. Это название своей траекторией показывает, что самый верный путь из Южной Прибалтики и от западных славян в псковские и новгородские земли был путь окольный, огибавший с юга Припятское Полесье и лишь затем сворачивющий вверх по Днепру. Литовское gudas „белорус“ возникло, таким образом, на стабильном этническом пограничье, где менялись народы, а граница оставалась. Факт замечательный и сам по себе и своей этимологической прозрачностью, хотя это не мешало лингвистам иногда толковать его произвольно, возьмем, например, мнение немецкого литуависта Э. Френкеля, который видел в литовском gudas „белорус“ отражение будто бы тех времен, когда белорусы „вместе с балтийскими прусами находились под готским господством на нижнем течении Вислы“. Разумеется, белорусов в столь глубокой древности в низовьях Вислы не было. Что касается собственно белорусской географической номенклатуры, то в ней встречаются в основном – в белорусско-литовской пограничной полосе – уже чисто литовские, поздние по происхождению формы вроде Гуды, Гудели, Гуделишки, Гудишки, Гудогай, знаменующие белорусскую этническую границу как бы с литовской стороны» (85, 106).

Академик Трубачев явно игнорирует сообщение скандинавской «Саги о гутах» (ок. 1220 г.), в которой сообщается о переселении готов конца V в. – начала VI в. через эстонские острова к устью реки Дюны (Даугавы или Западной Двины), затем по этой реке через «Русаланд» в «Грикланд».

Нестор дает пояснение к наименованию славянского племени древлян, которые назвались «древлянами, потому что сели в лесах». А что означало слово «лес» в середине первого тысячелетия? В современном русском языке согласно «Словарю русского языка» СИ. Ожегова лес – это множество деревьев, растущих на большом пространстве.

Всегда ли это определение было достаточным для объяснения слова «лес»? Если взглянуть на карту Западной Европы, то можно обнаружить значительное количество названий различных возвышенностей: Венский Лес, Чешский Лес, Баварский Лес, Тевтобургский Лес, Тюрингенский Лес, а также Шварцвальд, Вальдфиртель, Вестервальд, Оденвальд. Учитывая, что слово «вальд», или «vald», в немецком языке идентично слову «лес», можно сделать вывод, что эти наименования относятся к возвышенностям не выше 1500 м над уровнем моря. Вероятно, в первые тысячелетия после последнего ледникового периода равнинная часть Европы была покрыта болотами и озерами, и деревья могли произрастать исключительно на возвышенностях, а может быть, на более южных возвышенностях сохранялись деревья еще с доледникового периода. Поэтому наименование «лес» изначально относилось к возвышенностям, поросшим древовидной растительностью. Впоследствии, когда количество болот и озер, оставшихся после стаивавшего ледника, значительно уменьшилось, а равнины поросли деревьями, это понятие распространилось и на них.

Доказательством тому может послужить, что и слово «гора» в некоторых славянских языках, например в болгарском, означает лес. На русском языке «гай» соответствует слову «роща», на украинском, болгарском, на древнерусском языках «гай» – лес, на сербо-хорватском языке r?j – лес, на словенском и польском языках gaj – роща, на чешском и словацком языках haj – роща, а в английском языке high – высокий, высшая точка. Согласно М. Фасмеру, лес на эстонском языке laaz, laas – густой, лиственный лес. Пришло ли слово лес в язык эстонцев, ранее называемых в летописях чудью, из русского языка или наоборот – неизвестно.

У угро-финских народов распространено деление на луговые и горные этносы. У марийцев или черемисов на левом берегу Волги – луговые черемисы, на правом – горные черемисы. Считается, что Карелия, или Карьяла, имеет балтийское происхождение от гарья – гора. Соответственно карелы – это горные, или верховые финны, а хяме – низовые, или луговые финны, от балтийского жемеэ – земля.

Однако и среди средневековых германских племен с учетом слова «лес» в значении «возвышенность, поросшая деревьями», тоже просматривается деление на горные и луговые народы. Так, имя германского племени, обитавшего в предгорьях Западных Карпат, квадов – лесные люди. А готы, которые в результате своего переселения поделились на вестготов, живших в предгорьях Южных и Восточных Карпат между реками Прут и Днестр, и остготов, живших в причерноморских степях. Вестготов и остготов называли также соответственно тервингами – лесными людьми и гревтунгами – степными, или луговыми людьми. Интересны, с этой точки зрения, исследования лингвистов и этнологов различного написания этнонимов «шведы», «норвежцы» и хоронимов «Швеция», «Норвегия» в «Деяниях архиепископов гамбургской церкви» Адама Бременского. В.В. Рыбаков приводит такое суждение по этому вопросу: «В языке Адама или его информаторов наличествовало некое устойчивое сочетание (слово-композит) для обозначения гор на территории Швеции. Одной из частей этого композита был корень со значением «Швеция», вторым – корень со значением «гора». Поэтому, говоря о горах в Швеции, Адам невольно переводил на латынь соответствующий композит, используя при этом форму Suedi, Suedia как более близкую узусу своего времени. Отсюда возникло выражение Montana Suedorum» (Рыбаков, 172). То есть одна пара Suedi (сведы) – шведы, Suedia – Швеция соответствует жителям горной части Швеции, а вторая пара Sueones (свеоны) – шведы, Sueonia – Швеция, вероятно, относится к равнинной части населения Швеции. Таким же образом, наверное, распределяются формы этнонима и хоронима «норвежцы» и «Норвегия» в виде: norveges (норвеги), Norvegia и nortmannes (нортманны), Nortmannia, по крайней мере, у Адама Бременского эти пары этнонимов и хоронимов используются соответственно вместе. А это может свидетельствовать о том, что разделение народов на горные и равнинные части является древнейшей формой расселения этносов в местностях со сложным рельефом в Евразии.

Если с позиции этой идеи посмотреть на топонимы и этнонимы в районе Карпатского горного массива, то в первую очередь можно обратить внимание на регион с названием Полесье на стыке Белоруссии и Украины, а также его продолжение в Польше – Пидляшье. С этой точки зрения можно предположить, что жители Западных Карпат, называемых в русских летописях ляхами, имели отношение к народам, которые традиционно делятся на горные и луговые народы. Соответственно поляне – жители Пидляшья и Полесья. В «Повести временных лет» образование пары «ляхи – поляне» изложено следующим образом: «Славяне эти пришли и сели на Висле (скорее всего, в верховьях этой реки. – Ю.Д.) и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи – лутичи, иные мазовшане, иные – поморяне» (72, 26). И далее в летописи имена этносов поляков и ляхов приводятся раздельно. Так, под 981 г. в летописи говорится, что «пошел Владимир на поляков и захватил города их, Перемышль (совр. Пшемысль. – Ю.Д.), Червень (совр. Красныстав. – Ю.Д.) и другие города» (72,69), а под 984 г. при описании войны князя Владимира с радимичами летописец сообщает, что «были же радимичи от рода ляхов» (72, 70). Если г. Пшемысль находится в предгорьях Западных Карпат, то г. Красныстав находится в Подляшье с городами Радзынь-Подляски, Мендзыжец-Подляски, Янув-Подляски и др. А вот радимичи обитали на Смоленской возвышенности в верховьях Днепра и Десны. Вполне возможно, что название этноса радимичей связано с наименованием города Радом вблизи Свентокшиских гор в Польше.

С восточной стороны Карпаты имеют продолжение в Подольской, Волынской и Приднепровской возвышенностях вплоть до правобережья Днепра, а поляне русских летописей – это жители равнинной части левобережья Днепра, хотя и владевшие правобережным Киевом. Кто же такие тогда древляне? Можно предположить, что первоначально они тоже назывались ляхами, или лешими, т. е. жителями горной части Правобережной Украины, а при неоднократном переписывании «Повести временных лет» неудобное или непонятное в то время слово «лешие» было заменено словом «древляне» (деревляне). Хотя на чешском языке слово «лес» соответствует слову «drivi».

Надо сказать, у Константина Багрянородного эти народы имеют те же названия, что и в «Повести временных лет», когда он описывает соседей одной из территорий печенегов, которая «соседит с подплатежными стране Росии местностями, с ультинами (?????????, согласно комментаторам, уличи. – Ю.Д.), дервленинами (????????????, согласно комментаторам, древляне. – Ю.Д.), лензанинами (???????????, согласно комментаторам, поляки. – Ю.Д.) и прочими славянами» (43, 157). Хотя под ультинами или олтинами Константин мог иметь в виду население, обитавшее вдоль берегов реки Олт, притока Дуная в современной Румынии, да и отождествление лензанинов с поляками – весьма спорно.

Регион с западной и юго-западной стороны Карпат называется Трансильванией, т. е. латинским вариантом подлесья. Когда и какие народы могли сформировать эти этнонимы и топонимы? Скорее всего, это были кельты, которые впоследствии растворились среди германских, балтийских, славянских, угро-финских и тюркских народов.

Л.Н. Гумилев приводит два взаимоисключающих определения слову «чернь». В одном случае он трактует чернь как горная тайга на тюркском языке, в другом случае – как лиственный лес, скорее всего, исходя из разделения в русском языке на красный, т. е. хвойный, лес и черный, т. е. лиственный лес. На мой взгляд, первое определение более правильное и соответствует наименованиям в горах Европы.

Предгорья и горные образования высотой до 1000 м в Европе поросли лиственным или смешанным лесом, а выше 1000 м – хвойными деревьями. Именно так называются Черногорский хребет Карпат, поросший елями и пихтами до высоты 1800 м, а также горы в республике Черногория, в основном поросшие соснами. Хребты, на вершинах которых лес отсутствует, так как там лежат вечные снега и ледники, или на которых снег лежит большую часть года, называются Альпами, или Альбами, т. е. белыми. К ним относятся хребет Мармарошские Альпы в Карпатах, хребты из состава европейских Альп, а также Баварский Альб и Тюрингский Альб. А вот наименование горного массива Татры в Западных Карпатах, скорее всего, происходит от чешского или словацкого слова t?t – таять, т. е. это горы, на которых снег тает к концу лета.

Необходимо также упомянуть, что в XI-XII вв. территории Ярославского, Костромского, Суздальского, Ростовского княжеств назывались Залеской Русью, или Залеской Украиной Земли Русской, потому что эти княжества располагались за Среднерусской возвышенностью по отношению к Киеву.

Остается понять, куда делись кельты, вероятнеее всего, создавшие эти названия этнонимов и хоронимов? И у Корнеллия Тацита и Аммиана Марцеллина кельты были распространены от Иберийского полуострова до Карпат. Традиционно о кельтах вспоминают, когда различные авторы излагают историю Испании, Франции, Бельгии и Великобритании. Осталось еще старое название Швейцарии – Гельвеция, но о кельтах, которые проживали во времена Римской империи в Рэции, Норике, Богемии, Галатии, при рассмотрении историками вопроса расселения славян уже ничего не упоминается. Притом, когда речь идет о богемцах Чехии, бойках и лемках в Западной Украине, предполагается, что эти народности к кельтам отношения не имеют. Считается, что эти названия имеют либо территориальную привязку, либо связаны с особенностями языка жителей Восточных и Западных Карпат. Так, историки считают, что наименование бойки эта этническая группа Украинских Бескидов получила из-за частого употребления ими слова «бойе» – «да», «конечно». Исключительно славянское слово! Хотя кельтские племена богемцев вполне могли тоже использовать аналогичное слово. А лемки – народность, живущая в горах и предгорьях Западных Бескидов, – получила якобы свое имя от частого употребления ими слова «лем» в значении «лишь», «только».

Тогда возникает вопрос, откуда в Восточных Карпатах взялись легенды, связанные с кельтскими сказаниями о Тристане и Изольде, из-за несчастной любви превратившихся в каменные изваяния: соседние вершины или две скалы, разделенные рекой? На Бойковщине в Восточных Карпатах в районе населенного пункта Славско существуют две вершины – Тростян и Ильза, разделенные рекой Опор. Почему в Карпатах и Волыни распространен кельтский музыкальный инструмент – волынка? Скорее всего, историки умышлеленно не замечают этих вопросов, поскольку стройная теория автохтонности славян в указанных регионах в случае долговременного расселения здесь кельтов теряет свою доказательность. Ведь нет никаких доказательств или свидетельств древних авторов о том, что кельты в этих регионах по какой-либо причине вымерли или все переселились во Францию.

Район Славско интересен не только легендой о Тростяне и Ильзе. Здесь водораздельный хребет Карпат понижается до 700-800 м, причем долины рек плавно поднимаются к нему, образуя ряд перевалов. В современной транспортной сети Карпат эти перевалы имеют только локальное значение, так как основные шоссе прошли через Вышковский и Верецкий перевалы в соседних ущельях, а вдоль реки Опор прошла железная дорога сквозь туннель, выводящий ее в Закарпатье. Сейчас перевалы из долины реки Опор в долины рек Вечи и Латорицы, рек Рики и Свичи используются туристами и местными жителями. Именно этими перевалами для перехода в Среднедунайскую низменность пользовались все армии гуннов, аваров и мадьяр в первом тысячелетии. Наименование реки Опор на украинском языке означает сопротивление, отсюда в более поздние времена получили наименование западноукраинские повстанцы опришки. Интересно, что первый значительный приток Опра имеет название Славка. Совпадение это или имело некогда значение сопротивления и рабства, в которое так часто попадало население, живущее на этой торной военной дороге?

А каково происхождение племени дулебов, ставших в более поздние (послеаварские) времена бужанами, а затем волынянами? То, что они являлись рабами аваров, сомнений не вызывает: «Эти обры воевали и против славян и примучили дулебов – также славян, и творили насилие женам дулебским; если поедет куда обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу трех, четырех или пять жен и везти его – обрина, – и так мучили дулебов» (72, 29). В русском и польском языках слово «дулеб», кроме наименования славянского племени в Западной Украине и на Чешско-Моравской возвышенности, согласно М. Фасмеру, означает «болван, простофиля, дурак, мужлан». Надо отметить, что М. Фасмер приводит написание этнонима на чешском языке – Doudleby и словенском Dudlebi, a также трактовку его немецким специалистом Нахтигалем как Dudleiba соответствующую «стране волынок или дудок».

Волынка – это народный инструмент кельтов, меха которого изготавливали из шкуры, а трубки – из рогов вола. Вряд ли сами изготовители этих музыкальных инструментов назвали себя жителями страны волынок. Вероятнее всего, так их назвали поработители авары, ведь авары были воинами, а управление войском, тем более конницей, производится с помощью звуковых сигналов. Волынка как музыкальный инструмент очень подходит для передачи звуковых сигналов любой сложности. Значение слова дулеб как профан или дурак, вероятно, появилось гораздо позже, так как на дудке чаще всего играли пастухи общественного или господского стада, а в эту профессию, как считалось в России, шли не самые рукастые и головастые члены общества, да и бродячие музыканты зарабатывали себе на жизнь дурачеством.

Так что, вполне возможно, дулебы были кельтского происхождения. Освободившись от аварского рабства, дулебы, как и многие другие освободившиеся от рабства славяне, приняли наименование бужане по реке Буг. Впоследствии с образованием княжества по территории гораздо большего, чем бассейн реки Буга, население стало именоваться волынянами, а княжество – Волынским.

Чтобы выяснить происхождение уличей и тиверцев, которые «сидели по Днестру и соседили с Дунаем» (72,29), интересно привести информацию Феофана Исповедника, возможно, объясняющую этот вопрос.

«Царь Тиверий, купив рабов язычников, устроил из них полк под своим именем, одев и вооружив 5000, и дал им воеводой Маврикия, комита федератов, а его помощником Нарсеса. И послал их против персов. В последовавшей затем большой войне римляне решительно одолели и отобрали у персов города и страны, которые те завоевали при Юстиниане и Юстине. Маврикий, по возвращении в Константинополь, был принят царем с великой честью, и праздновал Тиверий триумфы по поводу побед Маврикия, и принял его в зятья, выдав за него дочь своюКонстантину» (86, 225). Вскоре, в 582 г. император Тиверий умер, а перед тем нарек Маврикия своим преемником. Вероятнее всего, полк из бывших рабов, названный императором тиверским, был тоже поощрен, и, вполне возможно, выживших после этой персидской войны из 5000 воинов-тиверцев их бывший командир – император Маврикий расселил на восточных окраинах империи за Дунаем, в междуречье Прута и Днестра.

Уличи, населявшие междуречье Днестра и Южного Буга, в оригинале могли читаться как юличи, и могли быть таким же военным поселением, созданным на границе Византийской империи каким-либо военачальником Юлием или Юлианом. По крайней мере, современное население территории, где ранее жили тиверцы, пользуется романским языком, а население, где раньше жили уличи, тоже говорило на романском языке до XVIII в. ПВЛ сообщает об уличах и тиверцах, что «было их множество: сидели они прежде по Днестру до самого моря, и сохранились города их и доныне; вот почему греки называли их "Великая Скифь" (72, 29). Действительно, византийцы называли территорию между Дунаем и Черным морем в современной Румынии византийской провинцией Малой Скифией, а задунайские территории Румынии и Молдавии – Великой Скифией, которая частично время от времени тоже входила в состав Византии.

Наименование дреговичей, которые обитали в болотистом междуречье Припяти и Западной Двины, тоже понятно, так как дрягва – это и есть болото. Вообще свойство славян селиться в местах труднопроходимых отметил еще автор «Стратегикона» император Маврикий (582-602), сообщая, что «они селятся в лесах у неудобно проходимых рек, болот и озер», а также живут в «жалких хижинах на большом расстоянии друг от друга» (56, 15).

Наименование кривичей, радимичей, вятичей традиционно объясняют именами их лидеров Криво, Радима, Вятко, или Вячко.

Имя Криво, или Кривейша, принадлежало верховному божеству балтийского племени пруссов, так что не исключено, что кривичи или их вождь Криво имели отношение к прусскому племени. А Рогволод, в X в. княживший в Полоцке над племенем полочан, согласно Лаврентьевской летописи «пришел из-за моря». Один Рогволод пришел из заморских стран или с соплеменниками, летопись не уточняет, но в том же предложении говорится, что «Туры держал власть в Турове, по нему и прозвались Туровцы» (72, 65).

Отдельно от других восточных славян находятся северяне. Их некоторые историки относят к савирам, или сабирам, а то и к неким сибирам. Другие связывают северян с выходцами с севера, так же как норманны, или живущим на севере от тех, кто их так назвал. Но о северах упоминает и Феофан Исповедник, описывая военные действия болгар в конце VII в. против Византии. Болгары, достигнув Варны на берегу Черного моря, «увидели местность, хорошо укрепленную: сзади – рекой Дунаем, спереди и с боков – ущельями и Понтийским морем. Покорив из живущих там племен славинов так называемые семь родов, северов (????????. – Ю.Д.) булгары расселили от начала ущелья Берегава до восточных областей, а на юге и на западе до Аварии – остальные семь родов, которые платили им дань» (88, 62). А под 765 г. Феофан сообщает о некоем Севере, правителе славян, которые причиняли много бедствий Византии во Фракийской провинции. Вполне возможно, что северяне являлись порабощенным аварами тюркским народом, который авары расселили от Малой Скифии до Десны, притока Днепра, и верховий Северского Донца, а пришедшие болгары Аспаруха еще раз кого-то освободили, а кого-то поработили.

Во времена Аварского каганата, когда славянские племена занимались производством продовольствия и фуража для аварской армии, восточные славяне исключением не являлись. Л.П. Лукьянов на основе археологических данных утверждает, что пила у восточных славян появилась не ранее X в., а без этого инструмента не изготовишь ни колеса, ни кадки. Поэтому и сельское хозяйство во времена аварского каганата у славян довольно примитивное. Орудия труда, скорее всего, трофейные, приобретенные аварами и их союзниками у византийцев. Примерно в VIII в., кроме заготовки сена, сбора зерна дикорастущей лебеды, конопли, как семян, так и стеблей для производства веревок, канатов и полотна, славяне начинают выращивать зерно ячменя, ржи, проса, пшеницы и лен.

По всей вероятности, угро-финские племена в качестве союзников аваров присматривали за производством славянами продовольствия, фуража, а также торговали излишками продовольствия по волжскому и днепровскому водному пути с Хазарским каганатом и Византийской империей.

После падения Аварского каганата славяне получили свободу и вместе с угро-финскими племенами попытались и далее изготавливать и продавать производимые продукты, по крайней мере, Лаврентьевская летопись под 852 г. сообщает о приходе Руси в Царьград. Видимо, торговля с бывшими торговыми партнерами Аварского каганата шла не очень успешно. Честная торговля бывает только с равным партнером. Не имея серьезной защиты своих интересов, славяне и угро-финны вели торговлю без особой выгоды, а то и вообще без выгоды. Византийские историки часто упоминают, что одним из пунктов договоров между гуннами, аварами, болгарами, с одной стороны, и греками, с другой, являлось условие, чтобы Византия обеспечивала на своих рынках безопасную торговлю и равные условия приезжим от этих народов торговцам с греческими торговцами. Вряд ли такие договоры Византия в первой половине IX в. заключала с кем-либо из славянских или угро-финских племен Восточной Европы. А без покровительства сильного союзника в этих условиях отстоять свою экономическую и политическую независимость невозможно.

К 859 г. появились и новые хозяева для восточных славян – «варяги из заморья взимали дань с чуди, и со славян, и с мери, и со всех кривичей. А хазары брали с полян, и с северян, и с вятичей по серебряной монете и по белке от дыма» (72, 33). То есть вся территория, входившая ранее в Аварский каганат, к середине IX в. была поделена между варягами и хазарами. И торговый путь из Прибалтики к верховьям Днепра и далее, к Черному морю стал называться «из варяг в греки». Вполне возможно, что аналогичный путь по Волге назывался «из варяг в хазары».

Однако в 862 г. чудь, словени, меря и кривичи «изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род и была у них усобица, и стали воевать друге другом» (72,33). Результатом изгнания варягов стало очередное нарушение торговых связей, а как следствие и междоусобицы между партнерами в производстве товаров.

Чтобы получить более полное представление о раскладе сил в Восточной Европе, надо упомянуть о печенегах (пачинакитах) и половцах (узах). Константин Багрянородный сообщает в середине X в.:

«…пачинакиты сначала имели место своего обитания на реке Атил (Волге. – Ю.Д.), а также на реке Геих (предположительно Урал. – Ю.Д.), будучи соседями и хазар, и так называемых узов (половцев). Однако пятьдесят лет назад упомянутые узы, вступив в соглашение с хазарами и пойдя войною на пачинакитов, одолели их и изгнали из собственной их страны, и владеют ею вплоть до нынешних времен так называемые узы. Пачинакиты же, обратясь в бегство, бродили, выискивая место для своего поселения. Достигнув земли, которой они обладают и ныне, обнаружив на ней турок (венгров. – Ю.Д.), победив их в войне и вытеснив, они изгнали их, поселились здесь и владеют этой страной, как сказано, вплоть до сего дня уже в течение пятидесяти пяти лет.

Да будет ведомо, что вся Пачинакия делится на восемь фем (территорий. – Ю.Д.), имея столько же архонтов… Восемь фем разделяются на сорок частей, и имеют архонтов более низкого разряда.

Должно знать, что четыре рода пачинакитов, а именно: фема Куарцицур, фема Сирукалпеи, фема Вороталмат и фема Вулацопон, – расположены по ту сторону реки Днепра по направлению к краям (соответственно) более восточным и северным, напротив Узии, Хазарии, Алании, Херсона и прочих Климатов. Остальные же четыре рода располагаются по сю сторону реки Днепра, по направлению к более западным и северным краям, а именно: фема Гиазихопон соседит с Болгарией, фема Нижней Гилы соседит с Туркией, фема Харавои соседит с Росией, а фема Иавдиертим соседит с подплатежными стране Росии местностями, с ультинами, дервленинами, лензанинами и прочими славянами» (43, 155).

Где здесь среди родов печенегов можно отыскать славянские племена?

Из книги Язычество Древней Руси автора Рыбаков Борис Александрович

Восточные славяне Середина I тысячелетия н. э. была переломной эпохой для всех славянских племен Центральной и особенно Восточной Европы. После нашествия гуннов, после ухода готов на запад наступила пора великого расселения славян. Они двигались и на северо-запад к

Из книги Полный курс русской истории: в одной книге [в современном изложении] автора

Восточные славяне (VI–IX века) Вопросу о формировании Днепровского государства Ключевский посвятил не только свой Курс истории, но и «Историю сословий», и «Боярскую думу», в которых исследовал юридические, социальные и экономические следствия расселения славян. Одной из

Из книги Краткий курс по русской истории автора Ключевский Василий Осипович

Восточные Славяне Их расселение. Начальная летопись не помнит времени прихода Славян из Азии в Европу; она застает их уже на Дунае. Из этой придунайской страны, которую составитель Повести знал под именем земли Угорской и Болгарской, славяне расселились в разные стороны;

Из книги Русь, которая была-2. Альтернативная версия истории автора Максимов Альберт Васильевич

ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ Если бы славяне не были так раздроблены и если бы между отдельными их племенами было менее несогласия, то ни один народ в мире не в состоянии был бы им

Из книги Украина: история автора Субтельный Орест

Восточные славяне Славяне ведут свое происхождение от автохтонного индоевропейского населения Восточной Европы. По мнению большинства современных ученых, прародина славян - это северные склоны Карпат, долина Вислы и бассейн Припяти. Из этих мест славяне расселялись

Из книги История России в занимательных рассказах, притчах и анекдотах IX - XIX вв автора Автор неизвестен

Восточные славяне редки русских, украинцев и белорусов называли себя славянами, производя это слово от «слава», означавшее то же, что и хвала. Называли они себя и словенами, то есть разумеющими слово, иных же, не понимавших их языка, называли немцами, от слова «немой

Из книги Отечественная история (до 1917 г.) автора Дворниченко Андрей Юрьевич

§ 3. Восточные славяне и их соседи О расселении восточнославянских племен может многое поведать древнейшая русская летопись «Повесть временных лет». Она сообщает нам о полянах, живших в Среднем Поднепровье в районе Киева, их соседях - древлянах, которые поселились в

Из книги Лучшие историки: Сергей Соловьев, Василий Ключевский. От истоков до монгольского нашествия (сборник) автора Ключевский Василий Осипович

Восточные Славяне Их расселение. Начальная летопись не помнит времени прихода Славян из Азии в Европу; она застает их уже на Дунае. Из этой придунайской страны, которую составитель Повести знал под именем земли Угорской и Болгарской, славяне расселились в разные

автора

Из книги Славянская энциклопедия автора Артемов Владислав Владимирович

Из книги Происхождение славян автора Бычков Алексей Александрович

Восточные славяне «Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие - древлянами, потому что сели в лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину,

Из книги К вопросу об истории древнерусской народности автора Лебединский М Ю

IV. ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ "Широкое расселение славян на территории Восточной Европы приходится в основном на 6-8 вв. Это был еще праславянский период, и расселявшиеся славяне были едины в языковом отношении. Миграция происходила не из одного региона, а из разных диалектных

Из книги Славяне: от Эльбы до Волги автора Денисов Юрий Николаевич

Восточные славяне Информация о восточных славянах практически отсутствует вплоть до IX в., а если учесть, что с восточными славянами принято соотносить территорию от Белого моря до Черного и Азовского морей и от Карпат до Урала, то и в более позднее время количество

Из книги История Украинской ССР в десяти томах. Том первый автора Коллектив авторов

3. ВОСТОЧНЫЕ СЛАВЯНЕ В VI–IX ВВ Особенности развития славянского общества в VI–IX вв. В истории Европы вторая половина I тысячелетия н. э. была периодом больших исторических сдвигов. Окончились перемещения племен и борьба их с Римской империей в пределах западной ее